— Ну вообще-то нет, — улыбнулся я. — Это не было моей работой и никаких приказов у меня не имелось.

Мне надо было как-то зацепить его. Отыскать в этой горе мускулов, хрома и разочарования хоть одну искру любопытства.

— Даже так? — в голосе Мартинеса таки промелькнула тень удивления. — А зачем тогда вы вмешались?

— Увидел возможность. Вся эта веселая поездка с Когтями и разборки на квартире изначально принесли мне выговор с горькой добавкой в виде убытков тысяч на сорок. Однако по итогам остался в большом плюсе. Ты, кстати, тоже. Я сделал ставку. Она сыграла на все сто.

— Но вас все равно уволили и чуть не убили, — мрачно ответил Дэвид.

— Увы. Этот момент не связан ни с тобой, ни с той моей авантюрой. Я никак не мог повлиять на ту ситуацию. Конфликт начальства.

Интересно, слушают ли нас сейчас через импланты Дэвида? Или, может быть, у него активна функция записи? Я начал потихоньку сканировать парня, заодно улавливая сигналы вокруг через Киберпространство. Что-то кажется есть.

— Никак не мог повлиять… — повторил за мной Дэвид, невидящим взглядом шаря по столу, словно среди солонок и салфеток где-то притаились виновные в его горе.

Нет, Дэвид. Не там ищешь. Один из них сидит прямо перед тобой, а другая, должно быть, крутит руль где-то между Найт-Сити и Пустошами. Если нас вообще, конечно, можно обвинять. Его подруга сама примерила на себя маску живой мишени. Поймать пулю, предназначенную Сью Абернати, и было её задачей. Девочка справилась. Впрочем, Сью это не сильно помогло. Возможно, именно данный факт так гнёт парня. Одно дело, храбрая жертва во имя чего-то. Другое дело, жертва напрасная.

— Вик передал мне слова Глории про тебя и то покушение, — произнёс я. — Ты сделал всё, что мог. Не вини себя.

— Сделал… Только нахера⁈ — наконец его прорвало на реакцию. — Мы защищали её, рисковали собой, а потом…

— Все сделали вид, что ничего не произошло, — закончил я. — Им резко стало плевать на Абернати и её смерть.

— Да!

Дэвид аж хлопнул руками по столу, от чего тот жалобно скрипнул, а посуда затряслась. Хозяин заведения осуждающе глянул на нас из-за обшарпанной стойки, но промолчал. Я ему хорошо заплатил.

А Дэвид явно «фонит». Сигнал от него идет четкий, но зашифрованный. Попробую взломать несколько таких пакетов.

— Тебя такое отношение коллег удивляет и злит. Значит, Дэвид, ты просто не очень понимаешь что такое корпорации.

— А кто-нибудь понимает? — зло возразил Мартинес. — Все несут разную чушь.

— Многие понимают. А нести разную чушь их прямые должностные обязанности. Они за это деньги получают, — усмехнулся я.

— Вы это можете объяснить? Без чуши. Вы ведь уже не на зарплате.

— Да с удовольствием, но начнем издалека.

— С детства отца Сабуро? Я это недавно проходил.

— Давай на время отбросим конкретные фамилии и бренды. Представь себе, инопланетян.

— Серьёзно? Они существуют?

Видать я наслушался Гэри, раз выбрал именно такой пример.

— Без разницы существуют или нет. Просто представь каких-то чужаков, вообще не знакомых с нашим миром, которые прибыли к сюда и хотят определить доминирующую форму разума на планете. Инопланетянин осматривается, собирает данные, потом делает выбор. Как ты думаешь, кого он назовет?

— Ответ: «люди» слишком простой… — вполне верно задумался Дэвид. — Корпораты? Финансисты?

— Это тоже простые ответы, — ответил я. — Они не очень изящно намекают, что корпы не люди. Думаю, многие анархисты бы с тобой согласились. Им нравится демонизировать пиджаков. Но с моей точки зрения корпы вполне себе люди и проблема вовсе не в них. Ещё варианты?

— Искины?

— Они не доминируют. По крайней мере пока. Ты изначально шел в правильном направлении, но ответ чуть сложнее чем кажется. Доминирующая форма разума на Земле не корпораты, а сами корпорации. Понимаешь в чем разница?

— Но… То есть корпорации это как существа? Живые?

— Сущности. В каком-то смысле живые. Не удивляйся. Это не бред и не эзотерика. Подумай, что такое искин. Это особым образом организованная информация записанная на носитель. Причем носитель может меняться или их может быть очень много. Искин не биологическое существо, но он «живет», развивается, меняется. Теперь представь корпу не как как коллектив людей, а как набор информации. Иерархии, правила, счета, инструкции, обязательства, договоры, права предписания и так далее. Это всё в какой-то момент становится первично по отношению к людям. Возникает своего рода информационная система. И она тоже «живет» по своим принципам. Корпы для этой системы такой же носитель информации как чипы, сервера или бумага. Как только деталь ломается — её нужно просто заменить, записав на новую ту же информацию.

— Хорошо… — выдохнул Дэвид, пялясь в тарелку с остывшей картошкой. — Это что-то меняет?

— Конечно. Эта точка восприятия меняет все. Как только ты начинаешь рассматривать крупные компании подобным образом, тебе становится ясна логика их работы. Проблема в том, что историю у нас тут преподают, мягко говоря, дерьмово. И дело даже не в каких-то искажениях фактов. Ты видел когда-нибудь как люди средневековья рисовали людей античности?

— Нет.

— Они изображали древних греков и римлян рыцарями. В тех же доспехах, что носили их современники. И дело не только в снаряжении. Люди в средние века не могли представить, что общество когда-то было устроено иначе. С нами тоже самое. Мы представляем королей чём-то типа президентов, рыцарей как нынешних военных, купцов как бизнесменов и так далее.

— Но они не были такими?

— Конечно нет. Тогда не существовало таких сложных форм организации. Банда и семья — вот две естественные формы объединения людей. Король раненного средневековья ближе к главарю Валентино, чем к Розалинд Майерс. Так всё началось. Выкинь сотню людей на необитаемый остров и они разобьются на небольшие группы. Банды, семьи, компании друзей.

— Как та компашка Мейна?

— Да. Это наш базис. В нем не нужны сложные правила или должностные инструкции. Но человечество меняется. Не столько биологически, сколько организационно. Возникают новые формы объединения: сначала государства, религии и армии. Затем корпы. Твоя проблема в том, что ты пытаешься воспринимать это в терминах семьи или дружбы. Но все